если тема будет жить- нормально оформлю шапку :)

Кастор и Поллукс

Из древнегреческой мифологии. Близнецы Кастор и Полидевкт (рим. — Поллукс) — сыновья Зевса и Леды. В «Одиссее» о них говорится как о детях Леды и Тиндарея, сына спартанского царя.
Подругой версии мифа, отец Кастора — смертный человек по имени Тиндарей, а отец Поллукса — бог Зевс, поэтому первый, рожденный от человека — смертен, а второй — подобно богу, живет вечно. Когда убили Кастора, Поллукс стал умолять Зевса, чтобы тот дал умереть и ему. А Зевс предложил ему выбор — либо вечно пребывать на Олимпе без брата, либо вместе с Кастором жить один день на Олимпе, а другой — в царстве Аида. Поллукс выбрал последнее.
Шутливо-иронически о верных, неразлучных друзьях

До рождения света белого тьмой кромешною был окутан мир. Был во тьме лишь Род - прародитель наш. Род - родник вселенной, отец богов. Был вначале Род заключен в яйце, был он семенем непророщенным, был он почкою нераскрывшейся. Но конец пришел заточению, Род родил Любовь - Ладу-матушку. Род разрушил темницу силою Любви, и тогда Любовью мир наполнился. Долго мучился Род, долго тужился. И родил он царство небесное, а под ним создал поднебесное. Пуповину разрезал радугой, отделил Океан - море синее от небесных вод твердью каменной. В небесах воздвигнул три свода он. Разделил Свет и Тьму, Правду с Кривдою. Род родил затем Землю-матушку, и ушла Земля в бездну темную, в Океане она схоронилась. Солнце вышло тогда из лица его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Месяц светлый - из груди его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Звезды частые - из очей его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Зори ясные - из бровей его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Ночи темные - да из дум его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Ветры буйные - из дыхания - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Дождь и снег, и град - от слезы его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов! Громом с молнией - голос стал его - самого Рода небесного, прародителя и отца богов!

Родом рождены были для Любви небеса и вся поднебесная. Он - отец богов, он и мать богов, он - рожден собой и родится вновь. Род - все боги, и вся поднебесная, он - что было, и то, чему быть предстоит, что родилось и то, что родится.

Род родил Свaрога небесного и вдохнул в него свой могучий дух. Дал четыре ему головы, чтоб он - мир осматривал во все стороны, чтоб ничто от него не укрылось, чтобы все замечал в поднебесной он. Путь Свaрог стал Солнцу прокладывать по небесному своду синему, чтобы кони-дни мчались по небу, после утра чтоб начинался день, а на смену дню - прилетала ночь. Стал Свaрог по небу похаживать, стал свои владенья оглядывать. Видит - Солнце по небу катится, Месяц светлый видит и звезды, а под ним Океан расстилается и волнуется, пеной пенится. Оглядел свои он владения, не заметил лишь Землю-матушку. - Где же мать-Земля? - опечалился. Тут заметил он - точка малая в Океане-море чернеется. То не точка в море чернеется, это уточка серая плавает, пеной серою порожденная. В море плавает, как на иглы прядет, на одном месте не сидит, не стоит - все поскакивает и вертится. - Ты не знаешь ли, где Земля лежит? - стал пытать Свaрог серу уточку. - Подо мной Земля, - говорит она, - глубоко в Океане схоронена... - По велению Рода небесного, по хотенью-желанью сварожьему Землю ты добудь из глубин морских! Ничего не сказала уточка, в Океан-море нырнула, целый год в пучине скрывалась. Как год кончился - поднялась со дна. - Не хватило мне духа немножечко, не доплыла я до Земли чуток. Вoлосок всего не доплыла я...

- Помоги нам, Род! - тут воззвал Свaрог. Поднялись тогда ветры буйные, расшумелось море синее... Вдунул ветром Род силу в уточку. И сказал Свaрог серой уточке: - По велению Рода небесного, по хотенью-желанью сварожьему Землю ты добудь из глубин морских! Ничего не сказала уточка, в Океан-море нырнула и два года в пучине скрывалась. Как срок кончился - поднялась со дна. - Не хватило мне духа немножечко, не доплыла я до Земли чуток. На полволоса не доплыла я... - Помоги, отец! - вскрикнул тут Свaрог. Поднялись тогда ветры буйные, и по небу пошли тучи грозные, разразилась буря великая, голос Рода - гром небеса потряс, и ударила в уточку молния. Род вдохнул тем силу великую бурей грозною в серу уточку. И заклял Свaрог серу уточку: - По велению Рода небесного, по хотенью-желанию сварожьему, Землю ты добудь из глубин морских! Ничего не сказала уточка, в Океан-море нырнула и три года в пучине скрывалась. Как срок кончился - поднялась со дна. В клюве горсть земли принесла она.

Взял Свaрог горсть земли, стал в ладонях мять. - Обогрей-ка, Красно Солнышко, освети-ка, Месяц светлый, подсобите, ветры буйные! Будем мы лепить из земли сырой Землю-матушку, мать кормилицу. Помоги нам, Род! Лада, помоги! Землю мнет Свaрог - греет Солнышко, Месяц светит и дуют ветры. Ветры сдули землю с ладони, и упала она в море синее. Обогрело ее Солнце Красное - запеклась Сыра Земля сверху корочкой, остудил затем ее Месяц светлый. Так создал Свaрог Землю-матушку. Три подземные свода он в ней учредил - три подземных, пекельных царства. А чтоб в море Земля не ушла опять, Род родил под ней Юшу мощного - змея дивного, многосильного. Тяжела его доля - держать ему много тысяч лет Землю-матушку. Так была рождена Мать Сыра Земля. Так на Змee она упокоилась. Если Юша-Змей пошевелится - Мать Сыра Земля поворотится.

Начать можно с того, что весь мир делится на светлое и темное (не путать с добрым и злым - таких понятий просто нет!). Темные боги Нави стремятся разрушить существующий миропорядок, светлые боги Яви - сохраняют его. При этом развитие вселенной идет через постоянное разрушение, уничтожение того, что отживает, дабы освобождалось место для нового, молодого. К физике, чтобы объяснить этот постулат, мы обращаться не будем.

Но, обратите внимание, что довольно часто в мифах Свет рождается из Тьмы, и антагонизм между ними существует как "непримиримая" борьба только в сознании людей. Уточка, плававшая в первозданном океане, создала Землю. Однако именно эта "божественная" птица породила Черного Змея, прародителя множества "темных" персонажей. Мать Сыра-Земля дает жизнь и светлому Яриле, и темному Кащею. Сын бога Подземного, пекельного царства Вия, Святогор, поддерживает земной столп, охраняя покой людей. Темное сменяется светлым, и наоборот.

Теперь о смерти. Что-то рождается, что-то умирает. Чтобы одно другому не мешало, во всех мифологиях мира существует Царство Живых и Царство Мертвых, общение между которым ограничено по вполне понятным причинам. Каждое из них опасно для другого, так как нарушает естественное течение жизни, установленный баланс. Прорыв Тьмы в мир Света чреват для живых смертью, разрушением, безумием. Проникновение же Света в мир Мертвых приносит туда страдание и боль. Чтобы этого не происходило, эти миры всегда отделены друг от друга пеленой, дарующей забвение. Лишь немногие из героев могут преодолеть этот барьер. С Богами дело обстоит проще - жизнь и смерть для них не подвластны человеческому разумению, и они свободно минуют этот барьер, спускаясь в Царство мертвых и возвращаясь обратно. Однако уже умершие боги не могут так же легко вернуться в мир Живых, они ограничены значительным набором условностей.

Бабя-Яга, или же иначе Буря Яга Усоньша Виевна, божественный персонаж, стоящий на грани между двумя мирами, между жизнью и смертью. Ее избушка - это своего рода вход в иной мир. В глухом лесу, на берегу речки Смородины, разделяющей миры, вдали ото всех стоит она. И не просто стоит, а поворачивается то к миру живых, то к миру мертвых, в зависимости от того, кто к ней в дом заходит. Чтобы подчеркнуть опасность прикосновения к миру Мертвых, забор вокруг избы - из человеческих костей, на заборе черепа, вместо засова - человеческая нога, вместо запоров - руки, вместо замка - рот с острыми зубами. Сунувшемуся к ней во двор из любопытства уже не уйти.

Внешность Бабы-Яги также подчеркивает ее принадлежность к иному миру - старая, уродливая, бородавчатая, с растрепанными волосами и огромного роста. Все, что уродливо, древние люди инстинктивно приписывали Темному Царству. Однако это - всего лишь маска, которую она надевает, чтобы еще раз показать опасность контакта с миром Мертвых, и, отчасти, миром Магии, который размывает грань между живым и мертвым. Баба-Яга - хозяйка магии. На грани миров ее магия вычурна и угрожающа. В сказках она владеет огнедышащими конями, сапогами-скороходами, ковром-самолетом, гуслями-самогудами и мечом-самосеком. Может оборачиваться и в зверя, и в тучу.

Связана Яга и со стихийными силами земли: она может насылать дожди и метели, может общаться с дикими зверями. Это упоминание относит ее к числу очень древних славянских божеств, функции которого погребены под слоем времени, и мифы оставляют ей совсем немного… С одной стороны Яга общается с темными персонажами - во всех сказках ее закадычными друзьями являются и Змей-Горыныч, и Кащей Бессмертный. Однако вопреки всему в мифах Яга действует по своим воле и разумению. Так, она помогает Яриле, снимая с него чары, наложенные Кащеем. Ищущие ответа и не боящиеся заплатить за знание жизнью (а это равносильно смертельной опасности инициации при вступлении на путь магии), могут найти у нее помощью и совет. Только мотивация для такого поступка должна быть значимой, чтобы стоящая на грани миров Яга действительно восприняла просьбу о помощи всерьез.

В сказках рассказывается о том, как она сажает в печь детей, мучает молодых девушек, не гнушается испортить жизнь и добрым молодцам. Но кто сказал, что Яга должна быть приветливой со всеми? Она - своего рода жрица, проводящая инициацию. Кто-то проходит ее, изменяясь, кто-то - нет. Кто-то поднимается выше, кто-то становится жертвой. Для кого-то смерть в племени печи (чистая, огненная смерть!) куда лучше того, что с ними может случиться, если они окажутся слабее и проиграют в противостоянии света и тьмы.

Баба-Яга - это Черная Луна, хозяйка тьмы и чародейства. Ее образ восходит к образу Триединой Великой Матери, хранящей в себе зародыш жизни, саму жизнь и смерть. Но так как смерть для людей выглядит конечной и пугающей точкой, прерывающей ход жизни, то и богини, властвующие над смертью, воспринимаются как "отрицательные" персонажи.

Какова же в мифологии история Бабы-Яги?

"…была она Ясей Звездной, и влюбилась в Дона-батюшку, сына Ра с Коровой Дану. И охотился Дон на Вепря. И поднял на клыки Дона мощный Вепрь… погиб тогда Дон… Его кровушка потекла рекой. И тогда вдова Дона-батюшки от печали стала Ягою, и отправилась в царство Темное, и навеки здесь поселилась…"

Здесь стоит сделать одну маленькую поправку. На мой взгляд Баба-Яга - это не просто имя персонажа, это наименование должности, на которую время от времени попадали совершенно разные боги. Была - Яся Звездная, была и Буря-Яга Святогоровна, и Вила Сида, и Азовушка, и Ненила, и Домна. Прослеживается идея разных инкарнаций, которые проходит и она, и ее супруг. Дон-богатырь был и Асилой, и Рамной, и Тавром, и Гвидоном, и Велесом.

Встретились в рукопашной схватке за первенство Велес и Буря-Яга, долго бились, да каждый раз боги отводили руку, занесенную для рокового удара, и у нее, и у него. И в один момент прозрел Велес, увидел, что за ужасной оболочкой великанши скрывается совсем другая, иная Яга. И вовсе она не безобразна: но видеть это чародейство мог только Велес, полюбивший ее; для всех остальных оставалась она уродливой и отталкивающей. Обвенчались они, стали вновь, как и в прошлой жизни, мужем и женой. Но воспротивилась такому браку мать Велеса, светлая Амелфа Земуновна, и, пользуясь отсутствием сына, свела в могилу Ягу. Горько плакал Велес, и тогда боги воскресили его любимую, но положили меж ними зарок: не видеться более. Вернулась Яга в свою избушку у речки Смородины, а Велес пустился в странствия по миру. Встреча же им вновь была суждена в иные времена, в иных телах… "Нить судьбы тонка, словно волос, но порвать ее кто ж сумеет?"

А это - своего рода эпилог.

Потерял смертную жену свою Асю Звездинку Велес. Овладела тоска его сердцем, и пошел он дорогами темными, путями печальными, далеко от земли лежащими. Долго-долго блуждал он во мраке, прежде чем свет впереди забрезжил. Вышел - видит, лежит долина, зелень, краски цветов несметных, только все оно неживое, из камней самоцветных изваяно… Рощу эту покинул Велес, чтобы вновь окунуться в реку, что текла слезами людскими. И стучался он в двери, что заперты, в доме, что стоит на утесе, и звал он Великую Сиду, что рассеять могла его горе. И пропела ему богиня, что ничто под Луной не вечно, и что круг сменяется кругом, и что жизнь человека конечна. Память рвется тонкою нитью, и развеются печальные думы от глотка напитка хмельного… Отхлебнул Велес из чаши напиток богов, и увидел он то, что смертным не видно. Перед ним стояла Звездинка, и в руках она чашу держала.

- Это я - Великая Сида! Я ж Звездиночка и Ненилушка Святогоровна, та, что стала Бурей-Ягою. Также я - Премудрая Вила, и Хозяйка Камня… Много раз я в мире рождалась, много раз покидала мир. И во всех назначенных жизнях я всегда тебя находила!

Как на море купалась уточка, полоскалась на море серая, выходила она на крутой бережок. Встрепенувшись, уточка вскрикнула: — Ой ты, морюшко, море синее! Ой ты, матушка — Мать Сыра Земля! Тяжелешенько мне, тошнешенько — во мне силушки две упрятаны, во моих яичках схоронены — Явь и Навь. Стала утка яички откладывать, не простые яички, волшебные. Скорлупа у одних — железная, у других — из чистого золота. Вздымалась тогда в небо синее птица Матерь Сва — Мать небесная. Вылетал из златого яйца Орел, возносился Орел к Солнцу Красному. И порхнула за ним Алконост — зоревая птица, рассветная, — та, что яйца кладет на краю земли — в сине море у самого берега. Вслед за нею Стpатим — птица грозная. Если птицы те вострепенутся — море синее восколышется, разгуляются ветры буйные, разойдутся великие волны. А затем поднялась в небо синее птица вещая — Гамаюн. Что за птицы над полем взмывают? Это соколов сизых стая! Это соколы Финист и Рарог над широкими реют полями! Тут завыли ветры и гром загремел — раскололось яичко железное. Явлен был из яйца силой навскою черный Ворон сын Нави и уточки. Ворон стал над Землею пролетывать, задевая крылом Землю-матушку. Там где Ворон перышко выронил — вознеслись хребты неприступные, а где Землю задел краешком крыла — там Земля на ущелья растрескалась, там легли овраги глубокие. А за ним стаей черною, мрачным видением, с криком громким и жалобой горестной поднялись птицы Навью рожденные: птица-лебедь Обида с печальным лицом, вслед Грифон и Могол — птицы грозные, а за ними сладкоголосая птица Сирин, что песней печальною одурманивает и манит в царство смерти. Потемнело от птиц Солнце Красное, воронье над полями заграяло, закурлыкали черные лебеди, а сычи и совы заухали. Тут ударил Свaрог тяжким молотом по горючему камню Алатырю, и рассыпались искры по небу. Так создал Свaрог силы светлые и свое небесное воинство. И тогда одна искра малая на Сыру Землю-матушку падала. И от искорки занялась Земля, и взметнулся пожар к небу синему. И родился тотчас в вихре огненном, в очищающем, яростном пламени светозарый и ясный Семаргл-Огнебог. Ярый бог, словно Солнышко Красное озаряет он всю Вселенную. Под Семарглом-Огнем — златогривый конь, у того коня шерсть серебряная. Его знамя — дым, его конь — огонь. Чeрный выжженный след оставляет он, если едет по полю широкому. И завыли тогда ветры буйные, и родился тогда в вихре яростном буйный ветер — могучий Cварожич-Стрибог. Он парил над горами, он летал по долам, он выпархивал из под облака, падал на Землю, вновь от Земли отрывался, раздувая великое пламя! Подползал Чeрный Змей к тому камешку и ударил по камню молотом. Порассыпались искры черные по всему поднебесному царству — и родилась так сила черная — змеи лютые, многоглавые, и вся нечисть земная и водная.

Что там в небе шумит, что грозою гремит? Это птицы в небе сходились, это Прaвда бивалась с Кривдою. Это с силами Нави боролась Явь. Это Жизнь боролась со Смертью. Стая светлая из-под облака стаю черную примечала. Видят — сила черная нагнана у того у камня горючего. С поднебесья вниз с грозным клекотом стали падать они к стаям грающим. Вот слетел Финист Сокол на камешек, на гнездо черного Ворона. Ухватил за правое крылышко — проточилась кровь из-под крылышка. Стал просить тогда Ворон Сокола: — Ты, пусти меня, ясный Сокол, к воронятам моим на волюшку! — Я тогда отпущу, как крыло ощиплю, пух и перья развею по ветру! Как по морюшку, морю синему одинокая Лебедь плавала. Млад сизой Оpел налетел, настиг — и расшиб, убил, растерзал ее. Из-под крылышек кровь-руду пустил, распустил ее перья по ветру. Мелкий пух пошел в поднебесье, кости ссыпались в море синее. Так сходилися силы грозные, бились яростно Прaвда с Кривдою. Одолеть Кривда Прaвду хотела, но — Прaвда Кривду все ж переспорила. Полетела Прaвда на небеса к самому небесному Пращуру. Оставалась Кривда на Сырой Земле. Понесло Кривду по всей земле, по всему поднебесному царству-мытарству. В чистом поле, широком раздолье грудь на грудь две силы сходились: бог Семаргл с небесною силою и чудовищный Змей с силой черною. То не огненный вихрь по Земле кружил — то Семаргл с небесною силою шел на силушку Змея лютого! Стал Cварожич жечь силу черную, змей топтать-рубить и копьем колоть, а их головы далеко метать в море синее. Нечисть с нежитью сын Свaрога жег, расходясь огнем во все стороны. Как подъехал он к Змею лютому, Змею Чeрному, многоглавому. У того-то Змея тысяча голов, у того-то Змея тысяча хвостов. У Cварожича — тысяча очей, тысяча зубов — огненных. Завязалась тут битва грозная, собиралися тучи черные. Полыхал-палил Змея Чeрного сын Свaрога и Рода небесного. Обратился Семаргл в ясна сокола, в птицу огнеперую Рарога — падал соколом на врага своего. А Змей лютый сбирал силы черные, тьмою мир застилал и тушил-заливал пламя Вихрем-Стрибогом раздутое. И от битвы той затряслась Земля, шевельнулся под ней мощный Юша-Змей, море синее всколыхалось, ужаснулась вся подвселенная. Далеко залетел ясный сокол, воронье бия, — к морю синему! И тут сил у него недостало, и померкло тогда Солнце Красное, погрузи лось оно в море темное. Потеснил Cварожича Чeрный Змей, затопил он мглой Землю-матушку. И пошел Cварожич на небеса ко Сварогу небесному в кузницу. Полетел за ним лютый Чeрный Змей, он вскричал на всю подвселенную: — Покорил я всю Землю-матушку, покорил я всю поднебесную! Был я князем тьмы — ныне буду я всей Вселенной царь! В кузне бога Свaрога на небесах не огонь горит, не железо шипит — то Cварожич-Семаргл пляшет во печи. А Стрибог раздувает мощные меха и вдувает в горн свой могучий дух — разгорается пламя небесное, искры падают, будто молнии. Звонко бьют Семаргл со Свaрогом наковальню небесную молотом, споро бьют-куют плуг булатный. Говорят они Змею Чeрному: — Лютый Чeрный Змей, повелитель тьмы — пролижи скорей три небесных свода — все три двери в небесную кузницу! Мы тотчас на язык тебе сядем, станешь ты тогда всей Вселенной царь! Стал лизать Чeрный Змей двери кузницы. Он лизал-лизал, а тем временем плуг сковали Свaрог со Cварожичем. Наконец пролизал дверь последнюю, и тогда Свaрог со Cварожичем ухватили клещами горячими за язык Змея Чeрного лютого. Начал бить Свaрог Змея молотом, а Семаргл-Огнебог запрягал его в тяжкий кованный плуг. И сказали они Змею Чeрному: — Будем мы делить подвселенную, по Земле Сырой проведем межу. Справа пусть за межою будет царство Свaрога, слева же за межою будет змеево царство.

Для язычника никогда не вызывало сомнений, что мир, окружающий его, живой. У всех вещей и пространств в мире есть хозяин, тот, кто печется и заботится о них. Христианство вытеснило язычество, но ассимилировало в себя многие верования. У каждого существа, живущего на земле, оказался свой ангел. Так появились ангелы, отвечающие за снег, дождь, град, зной, мороз... Список можно продолжать до бесконечности.

Мир вокруг нас населен: в лесу хозяйничают лешие, в реках и озерах - водяные, среди болот — болотники, в полях - полевые; есть и хозяева "помельче": луговики (живущие на лугах), кустницы (маленькие духи, обитающие в кустах), колодезники (хозяева колодцев), подгрибовники или боровики (опекающие грибное царство).

Все существа, не относящиеся к миру "людскому" оказываются отнесенными к миру "иному", "потустороннему", и вызывают у человека страх, реже — юбопытство. Но подобное же отношение вызывают и люди у обитателей потустороннего мира: люди не ценят и не слушают природу, живут лишь сиюминутными прихотями, не заботясь о том, что вне их.

Лес и тянул, и пугал человека. Всегда находились те, кто боялся, даже живя поблизости от леса, входить в него, но были и люди, которые в лесу себя чувствовали как дома, и договаривались с лесными обитателями, живя с ними в ладу. Лес представлялся огромным, непонятным живым организмом, где обитают духи, где могли находить приют умершие, и куда отправлялись в деревенских заговорах болезни.
***
У лесного хозяина много имен: лесовик, лешок, лешак, лисун, лесной дедушка, лес праведный, диконький мужичок, пущевик, волчий пастырь. В народе верили, что лешими становятся проклятые люди, дети-подменыши и покойники, умершие "неправильной" смертью, а также ангелы, которые, будучи с небес низвергнуты на землю, упали в леса. Живут лешие в глуши, подальше от людей, в заброшенных избушках и вывернутых из земли корягах. Но случается и такое, что лешие селятся целыми в лесу деревнями, строят себе просторные дома, обзаводятся женами-лисунками и детьми.

Обычно леший хозяйничает безраздельно во всем лесу, но если лес оказывается большим, то тогда появляется старший леший — лесничий, и ему подчиняются лесовики, боровики, моховики и прочие лешаки рангом помельче.

Охраняет леший лесное зверье, распоряжается волками, часто выпасая их как овец. Он перегоняет с места на место зайцев, белок, полевок. В деревнях существовало поверье, что если случается большое "переселение" животных — то это один леший другому проиграл их, и теперь перегоняет в другой лес.

Одной из особенностей лешака — способность менять свой рост, он может превратить в крохотное создание, прячущееся в траве, может — стать вровень с человеком, а может и вырасти до верхушек самых старых деревьев. Когда леший идет, поблизости от него возникает сильный ветер, шумят деревья. Привычная для человека ткань мира дрожит, когда рядом оказывается существо, умеющее передвигаться между мирами.

Леший может выглядеть как обычный человек, лишь какие-нибудь детали указывают на его необычность, а вернее, на принадлежность к миру духов. Например, у лешего могут быть перепутаны правый и левый сапоги, на голове нахлобучен медный колпак и т.д. (чаще всего у лешего перепутана обувь или неправильно запахнута одежда с левой на правую сторону, в то время как "нормальные" люди носят наоборот). Нет у него на лице бровей и ресниц, глаза белые или свинцово-синие, и кровь у лешего синяя. Однако, в таком виде его можно встретить крайне редко. Он предпочитает надевать на себя личину хорошего знакомого, причем ему все равно принять ему облик мужчины или женщины, старика или юноши. Правда, лесной хозяин предпочитает носить одежду лишь четырех цветов: белую, красную, черную и зеленую. Будучи духом, леший легко меняет свою форму, превращаясь и в человека, и в зверя, и в птицу, и в дерево, чаще старое, корявое, поэтому-то его иногда видят как старика, обросшего еловой корой. Лисунки же выглядят похоже. Они длинноволосы и длинногруды — для того, чтобы свободно ходить и бегать они вынуждены закидывать груди за плечи. Впрочем, за услуги, которые иногда им оказывают деревенские жители (например, починить сломанную вещь), лисунки награждают древесной корой или угольями, которые затем превращаются в золото и самоцветы.

Лешие любят блуждать по лесу, качаться на ветвях деревьев; появляясь то здесь, то там, они свищут, хохочут, хлопают в ладоши, громко кричат на разные голоса: и ржут лошадью, и мычат коровой, и лают, и мяукают…

Если бродить по лесу, то зайдя глубоко-глубоко, туда, куда люди не ходят, можно наткнуться на огромного, заросшего мхом лешего. По ночам лешие уходят спать в лесные сторожки, заранее задумывая, в которой они остановятся следующей ночью. Если незадачливый путник займет выбранную лешим избушку — ему несдобровать. Лесной хозяин приложит все усилия, чтобы выпроводить нежданного "гостя": ветер будет шатать кровлю, распахивать дверь, а в лесу поднимется страшный ветер… Если человек не поймет этих предупреждений, будет и того хуже: он заблудится в лесу или завязнет в болоте, заведенный туда разгневанным лешим.

Леший оберегает лес от напастей, часто — от людей, отсюда страшные истории, про то, как голову заморачивает и с дороги сбивает. Но лес — его территория, его дом, а поэтому лучше всегда быть вежливым, входя в него, чтобы ненароком не обидеть лесного хозяина. В лесу лучше никогда не кричать, чтобы не тревожить обитающих в нем духов. Леший не любит крика, он может сам легко обернуться лесным эхом, знакомым голосом из чащобы, птичьим пересвистом, за которым не услышишь людей. Еще больше раздражает лешего свист, звук которого подобен для него воздействию высоких частот на человека (вызывает раздражение, беспокойство, панику). За свист в лесу леший может самолично отправиться к дому свистуна и перебить все стекла — чтобы в другой раз неповадно было досаждать лесному хозяину. Недовольство лешего может выражаться и насылании на нарушившего покой леса болезни, и во внезапном страхе, и во внезапном помешательстве.

Если человек из-за шуток лешего теряет дорогу из леса, он проваливается в иной мир, и может в нем остаться навсегда. Чтобы вернуться домой, надо перевернуть все в мире "с ног на голову", изменить привычные понятия, которые уже не спасают, согласиться ступить на пути "иного" мира… Тогда леший принимает тебя за своего и отпускает. Люди выворачивали одежду наизнанку, переобували обувь с левой ноги на правую, выворачивали стельки, поворачивали шапку задом наперед, пытались читать молитвы. Но лешие никогда не обижали маленьких детей, волею случая или по проклятию родителей оказавшихся во владениях лесного хозяина. Дети, чаще всего, видят оба мира, и поэтому они "родственны" и людям, и духам. Скорее всего, лешие, мороча голову и путая следы, могли увести человека из мира реального в параллельный мир или же сопределье, где все почти такое же, как дома, но родной деревни может не существовать и т.п.

Считается, что то, что принадлежит лешему, окружается невидимой стеной, "закрывает", перетаскивая в "иной" мир, и лишь колдун может увидеть, где находятся пропавшие животные или вещи. Чтобы найти потерянную животину нужно выйти не оглядываясь на перекресток лесной дороги, оставить на нем два яйца и спросить первого попавшегося человека (который и будет лешим) — где искать пропажу.

Страх — страхом, но с лешим можно договориться. Например, охотники и те, кто ходит лесными дорогами, заключают "договор" с лешим, чтобы дичь шла в силки, тропа не плутала, и никто не пугал ночами во время сна. Правда, договор двусторонний, и чтится обеими сторонами. У лешего можно и просто попросить: если он не озлоблен на весь белый свет, и на людей в частности, то он и к грибному месту выведет, и дорогу найти поможет. На поклон лесному хозяину приносят краюху хлеба (или блины), табачный лист, оставляют первый весенний улов. Договаривались с лешими и пастухи, пасшие скотину в лесу, хотя условия, на которых договор заключался, могли быть странными. Так, леший обязывался (за пару крашеных яиц или же одну корову) сам пасти скотину, а пастух — не стричься, не собирать грибов, не здороваться ни с кем за руку, не спать с женой, не перелезать через изгородь (нужное подчеркнуть). За нарушение договора леший мог сурово покарать, а то и искалечить охотника или пастуха, но мог и простить, если его успевали задобрить подарками.

Лешие бродят по лесу ночью, а днем спят. 23 апреля по ст. стилю день весеннего Юрия (или Георгия, который также носит имя волчьего пастыря) считался в западных областях России праздником лешего, во время которого лесному хозяину приносились жертвы, чтобы все лето он оберегал скотину от волков. Иногда, когда летом вдруг разыгрывается сильная буря, считается, что это лешие играют свадьбы. На зиму лешие уходят в иной мир. Перед своим уходом они неистовствуют, ломают деревья, загоняя предварительно зверей по норам. В день их ухода почти всегда дует страшный ветер. В ином мире лешие спят в темных подземельях, успокаиваясь до весеннего пробуждения.

Оберегами от лешего служат соль и огонь, а также круг, очерченный осиновой палкой или ножом, а также кусочек липовой ветки, очищенной от коры. (Липа почиталась священным и счастливым деревом, живущим рядом с человеком и связанной с ним. Древесина липы использовалась для высекания "живого" огня, с помощью которого обновляли каждый год огонь в домашних очагах.). Также считалось, что леший боится обгорелых головешек и железа. Если при встрече с лешими молитва не помогает, лучше всего грязно-матерно браниться. Впрочем, не любят лешие домовых (и предметы или животных, с ним связанные), которые живут рядом с людьми, помогая им по хозяйству.

Великая Мать существовала прежде начала мира. Тишина и темнота окутывали ее, и каждый шаг, что свершала Она, был шагом по собственному телу - которое было и не было. Великая Мать была всем, и одновременно Она не имела формы. Она вмещала в себя все, что только еще могло возникнуть.

Тьма и тишина окутывали ее, и двигалась Она в пустоте и темноте, не ступая по тверди, плывя в бесконечности, которая и есть сама Богиня.

Великая Мать, окутанная бесконечностью, вглядывалась в черноту пространства, что служила Ей зеркалом, и однажды увидела собственное сияние. Увидела Мать, как велика и безбрежна Она, словно беззвездная вселенная, словно сон без сновидений или же сон, в котором пребывают все сновидения.

Восхищенная увиденной красотой и совершенством, Мать захотела, чтобы Та, что отражалась в зеркале, оказалась рядом с Ней. И вышла из Зеркала прекрасная женщина, названная "Мириэль", что значит "Божественно красивая", и познала Великая Мать любовь самой Собой. Прекрасные и девственные, они радовались и наслаждались, желая друг друга так сильно, как сильно они желали Себя.

Блаженство наполняло Великую Мать и Ее отражение - Мириэль, и чувство это передавалось вовне, в пустоту. Задрожала пустота, возникло движение, породившее волны, устремившиеся в разные стороны и порождающие миры. Богиня же смеялась и была счастлива, преисполненная любви.

Но начавшееся Великое движение увлекло в своих волнах Мириэль, и чем дальше Она удалялась от Богини, тем более мужской становилась Ее природа. Темная пустота же осветилась густым, синим светом, и удаляющаяся из объятий Матери Мириэль предстал как Диан-и-Глас, Синий бог. И произнесла тогда Великая Мать: "Неотделим Ты будешь от Меня вовеки. Какую бы форму Ты не принял, Ты есть Мое слово, Моя десница и Мой знак, и Ты вернешься ко Мне в своем теперешнем виде. И наша любовь будет длиться вечно. И от нашего союза все вещи будут сотворены и сотворяются; все вещи, которые есть и которых нет, и которые только должны быть."

Но поток нес Мириэль, ставшую Диан-и-Гласом, все дальше, пока не приняла Она форму Зеленого бога, увенчанного лозой, который славит жизнь всего, что произрастает.

Но не закончены были превращения Мириэль в волнах рождающегося мира. Менялась Она, перетекала из облика в облик, пока не стала Рогатым Богом, прекрасным как солнце и сильным как стихия.

От союза Рогатого Бога, иначе называемого Охотником, и Великой Матери произошли все боги.

Впрочем, есть и другая история. Рассказывают, что мир произошел от Белой кобылицы Эйохи, вышедшей из морских глубин, белоснежной, словно морская пена, и ее сына - Рогатого бога Кернунноса.

Холодно и пусто было в мире. Ничто не двигалось, ничто не звучало. Не было ни человека, ни животного, ни птиц, ни рыб, ни деревьев... Было лишь холодное море, одинокое и тихое, да великое пространство небес. Во мраке существовали лишь неподвижность и молчание.

Но в глубине бесконечных вод обитали Создательница и Творец - Великая Мать Тепеу и Великий Отец Кукумац, украшенные голубыми и зелеными перьями.

Однажды Хуракан, Сердце Небес - таково имя бога бесконечного неба, и чью суть составляют три ипостаси, - измыслил поговорить с Богами, скрытыми в море. Встретились они втроем во мраке, в ночи, и стали говорить. И сплетались их слова и мысли, текли согласно. Стало ясно Богам, что пора творить мир. Совещались боги меж собой о том, что должно быть сделано, чтобы появились свет и заря.

- Да будет заполнена пустота! - воскликнули Боги. - Пусть воды отступят и образуют пустоту, пусть появится земля и будет прочной. Пусть будет свет, да будет заря на небе и над землей!

Творили Боги мир, но не было никого, кто кроме них смог бы разделить радость вместе с ними, кто преклонился бы пред величием и славой Созидателей. Решили Боги, что пришла пора дать жизнь человеку. Но человеку надо было где-то жить, куда-то ступать и чем-то питаться. Тогда Боги создали землю.

- Земля! - воскликнули Боги, и тотчас же, подобно туману, или облаку, или водной пыли, явилась земля в миг творения, в начале своей телесности. Поднялись из воды могучие горы; колдовством Божественным явлены были горы и долины, пробились сквозь них первые побеги - и вот уже зазеленели на них леса и рощи. Потекли реки меж холмов, зазвенели быстрые ручьи, рождающиеся в горах.

Пело сердце Богов от радости, ибо мудрым оказался Хуракан, возжелавший наполнить мир жизнью. Сотворена оказалась земля и сделалась плодоносной, а Творцы этого великолепия были Сердце Небес и Мать и Отец, пришедшие из глубин морских - Сердце Земли.

Создали Боги малых диких животных, лесных человечков, духов гор, оленей, птиц, пуму, ягуаров, пресмыкающихся, змей, ехидн, хранителей лесных чащ. Но спросили Великая мать и Великий отец: "Неужели только молчание и только тишина будут под деревьями? Хорошо, чтобы в будущем кто-нибудь был там, чтобы охранять их". Тогда создали Боги оленя, что бродит меж деревьев и трав, и птицу, что вьет свои гнезда в ветвях деревьев. Защебетали, зарычали и зашуршали обитатели Земли, но никто из них не способен был произнести слова, чтобы восславить своих Создателей. Не по нраву пришлось это Богам. Плоть творений была принесена в жертву, и все животные, какие есть на земле, были осуждены на то, чтобы их убивали и ели.

- Что мы должны сделать, чтобы нас призывали бы, чтобы нас помнили на земле? - недоумевали Боги. - Может, надо создать послушных, исполненных почтительности существ, которые станут кормить и поддерживать нас?

Слепили Боги из глины человека, но плоть его была мягкой и слабой, она намокала в воде, и не могла самостоятельно двигаться. Посмотрели Боги на свое детище, и еще сильней опечалились - ведь близилось время Первой Зари, а они все никак не могли создать человека.

Разрушили они глиняного человечка, который не способен был ни ходить, ни размножаться, а уж тем более, не могли молиться Творцам. И попросили Боги у предсказателей - Старца Зари - Шмукане и Старца Дня - Шпийакоку, чтобы те помогли им создать новое существо, которое могло бы кормить и поддерживать богов, призывать и помнить о них.

Попросили Старцы, чтобы и их почитали сотворенные люди, и сказали Богам: "Бросьте же ваши жребии, о, Мать и Отец! Бросьте зерна кукурузы и семена ците, а мы тогда увидим, что делать Вам…"

Посмотрели Старцы на то, как упали гадательные зерна, и ответили Богам:

- Ваши человечки, что вы хотите вырезать из дерева, удадутся - они будут разговаривать на земле.

И в то же мгновение были созданы фигурки из дерева: мужчину вырезали из дерева ците, а женщину - из сердцевины тростника. Они походили на людей, но их лица не отражали никаких чувств, а руки и ноги не имели силы, кровь не текла по их венам. Бесцельно блуждали деревянные люди по земле и размножались, порождая себе подобных. Но не имели деревянные люди ни души, ни разума, и не помнили свою Создательницу и своего Творца.

Пришлось Богам опять уничтожать свои творения. Сердце Небес устроил великий потоп, погубивший деревянных созданий. Густая смола пролилась с неба, а духи вырывали им глаза, срывали головы и пожирали их плоть, ибо не были они воистину живыми, и мысли их не достигали ни Матери, ни Отца.

Потемнел лик земли, и начал падать черный дождь; ливень днем и ливень ночью. Тогда сошлись все - и животные, и деревья, и скалы, даже утварь, которой пользовались дереявнные люди и еда, которую они ели, - начали бить их по лицам.

- Вы сделали нам много дурного, вы ели нас, а теперь мы убьем вас, - сказали их собаки и домашние птицы. А зернотерки сказали: - Вы мучили нас каждый день; каждый день, ночью и на заре... Но теперь вы, люди, наконец-то почувствуете нашу силу. Мы измелем вас и разорвем вашу плоть на кусочки!

Нигде не могли найти спасения люди, и скалы, и деревья - ничто не давало им убежища и приюта, затворили свои входы пещеры, стряхивали деревья их со своих могучих крон. Так совершилась вторая гибель людей. Говорят, что от тех немногих созданий, которым удалось спастись, пошли обезьяны.

Что было вначале? Как мир зародился?

В начале времен ничего не было в мире - не лился на землю живительный солнечный свет, не плескалось о скалы холодное море, не кричали, пронзая облака, птицы. Не было не земли, ни небосвода. Одна только Мировая Бездна Гинунгагап была во вселенной.

В южной ее части, называемой Муспельхейм, всегда горел нестерпимым жаром огонь. Жили же в ней огненные великаны. Нет туда доступа тем, кто не ведет оттуда свой род.

На северной же ее стороне, на самом дне Бездны, царила вечная тьма и холод. Все в Нифльхейме - так называлась эта мрачная страна - было сковано стужей. Лишь один источник в этом ледяном царстве не поддавался морозу - имя его было Кипящий Котел. Брали из него свое начало реки, что носят общее имя Эливагар - "бурные воды": Свёль - "холодная", Фьёрм - "быстрая". Слил - "свирепая", Хрид - "буря", Сюльг - "глотающая", Ульг - "волчица". Вид - "широкая", Лейфт - "молния". Злые то были реки, рожденные во тьме и напитанные ядом.

Когда удалились реки от своего истока, покинули ледяные просторы Бездны, ядовитая вода стала застывать, превращаясь в лед. Когда же окреп тот лед и перестал течь, яд выступил наружу росой и превратился в иней, и этот иней слой за слоем заполнил Бездну Гинунгагап.

Шло время: из Нифльхейма поднимался холод, рождая в мире лед и иней. Но ближе к Муспельхейму начинало теплеть и светлеть, там царили дожди и ветры. И Мировая Бездна была там тиха, словно воздух в безветренный день.

И встретились тепло и холод, и стал таять лед, потек крупными каплями вниз. Ожили от силы тепла капли, приняли облик существа, имя которому было Имир. Ворочался он в Мировой Бездне, меж огнем и льдом, не ведая, кто он и зачем живет. Сам из себя - от капель пота, что выступили на нем во время сна - породил от мужчину и женщину. От них-то и пошло племя исполинов - инеистых великанов. Первые великаны были злыми и глупыми, ибо капли воды, давшие жизнь и Имиру и племени его были напоены ядом. Но были у него и другие дети, в чью кровь почти не попало яда, или же яд со временем рассеялся, и не стало в них зла.

Из того же тающего инея возникла вместе с Великаном и корова по имени Аудумла. Четыре молочные реки текли из ее вымени, и этим-то молоком и питался Имир. Корова же негде было пастись, ведь не было еще ни травы, ни зеленых кустов. Она лизала соленые камни, покрытые инеем, и к исходу первого дня, вылизала из камня волосы, на второй день - голову, а на третий день камни обрели облик существа, во всем подобное человеку, но не такое большое, как великан Имир. И звали этого человека Бури, что значит "Родитель", ибо от него пошел род славных богов-Асов. Он был хорош собою, высок и могуч. У него родился сын по имени Бор. Он взял в жены Бестлу, дочь доброго великана Бёльторна, и она родила ему троих сыновей: одного звали Один, другого Вили, а третьего Ве. Много подвигов они совершили, прославив имена свои.

Но до того момента, когда назвали их Богами, пришлось и м немало потрудиться. Жесток и безжалостен был великан Имир, и решили братья его уничтожить. Сказано - сделано. Пал мертвым великан Имир, из ран его текли реки крови, и было ее так много, что утонули в ней все инеистые великаны. Все, кроме одного, названного Бергельмиром, который вместе с детьми и женой успели забраться в спасительный ковчег, и поэтому спасся. От него-то и пошли новые племена инеистых великанов.

Бросили сыновья Бора тело Имира в самую глубь Мировой Бездны, сделав из тела землю, из крови же великана получилось море и все воды, что текут по земле и под землей. Много их было, сливались они воедино, и образовали великий океан, что омывает со всех сторон землю. Кости, выпирающие из тела, стали горами, осколки же костей и зубов стали камнями и валунами. Из волос Имира вырос могучий лес, что прочно впивается корнями в землю, карабкается по скалам. Череп же великана по воле братьев стал небосводом. Укрепили его над землей, а под каждый угол посадили по карлику. Доверили им Боги поддерживать Небо там, где оно ближе всего к Земле. Стоят эти карлики-дверги по четырем сторонам света, и имена у них такие же: Аустри - "Восточный", Нордри - "Северный", Вестри - "Западный" и Судри - "Южный".

Потом взяли Боги искры, что вылетали из раскаленного Муспельхейма, и прикрепили их в середину неба Мировой Бездны, дабы они освещали небо и землю. Дали Боги место каждой искорке: одни оказались закрепленными на небе и сияли, другие же летали по поднебесью. Говорят, с той поры стал вестись счет дням и годам, ибо до мгновения этого Солнце и звезды не ведали, где их дом. Из мозга же Имира получились темные тучи, коварные непредсказуемые, что налетают, принося с собой непогоду.

Получилась Земля снаружи округлая, а вокруг нее плещет глубокий океан. По берегам океана Боги разрешили поселиться потомкам Бергельмира, а весь мир в глубине суши оградили стеною для защиты от потомков великанов. Возвели Боги из век Имира ладную крепость и назвали ее Мидгард, Срединный Мир.

Однажды на берегу моря увидели Боги два дерева, выросших рядом: могучий ясень и гибкую иву. Поразмыслили Боги, да и оживили деревья, придав им облик мужчины и женщины. Один дал им душу и жизнь, Вили подарил им разум и движение, а Ве наделил их пригожим обликом, речью, слухом и зрением. Дали Боги людям одежду и имена: мужчину нарекли Аск, что значит "Ясень", а женщину Эмблой - "Ивой". От них-то и пошел род людской, что расселился на спокойных землях Мидгарда. Боги же отвели себе место на небе и назвали его Асгард - Крепость Асов.

Луна – символ таинственного, ускользающего, эфемерного, сокрытого в ночной тьме. Солнце правит при свете дня, даруя жизнь всему живому. Луна – ночное светило. Ночью она освещает Землю, днем же уходит в чертоги подземного царства, выполняя там функции Солнца. Само название Луны, по одной из версий, происходит от индоевропейского корня lux («свет, отблеск света»). По другой версии в основе слова лежит индоевропейский корень me, означающий «измерять», и трансформированный в слова moon (англ.), mami (санскр.), mensurate (лат.). Солнце подземного мира выпускает в наш мир страхи, злые чары и безумие, одновременно с этим пестуя и лелея интуицию и внутренний свет в людях.

Луна изменчива, и подобно живущим на Земле, рождается, живет и умирает. Во многих мифах Луна и Солнце выступают как сестра и брат, жена и муж, мать и отец. Индейский миф творения рассказывает о том, что когда-то давно Бог-творец превратил самого красивого мужчину в Солнце, а самую прекрасную женщину в Луну. Но в некоторых мифах существует и иная точка зрения. В индоевропейских мифах существуют легенды о мужчине-Месяце и деве-Солнце (чаще всего, представленной его вечерней и утренней ипостасями – девы-зори).

Непрерывное, видимое невооруженным глазом странствие Луны по небосводу сделало ее основным мерилом счета времени. Первоначально месяцы календаря были лунными, и начало и конец каждого месяца рассчитывались по фазам Луны. Каждый периодический отрезок времени начинался с какого-нибудь значимого события – например, с первого полумесяца. Луна – это зеркало, лишь отражающее свет той своей половиной, которая обращена к Солнцу. Когда Луна находится на одной прямой с Солнцем, ее не видно, так как к нам обращена ее темная половина. Когда появляется первый серп, Луна смещается к востоку, и набольшая часть светлой стороны оказывается обращенной к Земле. Когда Луна оказывается на противоположной, как бы закрытой землей от Солнца стороне, наступает полнолуние.

Древние люди верили в то, что видят их глаза, и через простые образы воспринимали мир. Циклы Луны, позволившие вести быстрый счет истории жизни человека, стали мерилом жизни мира. Из глубины веков пришли в наш мир сказки, хранящие сокровенные зерна памяти прошлого – лишь слабый отблеск, подобно лунному, но способный перевернуть все наше представление о жизни. «Перед тобой лежат в пыли все великие божества, ибо судьба мира покоится в тебе» – говорится о ночном светиле в Ригведе. Луна всегда сомневается в истинности настоящего, размываясь по всему бесконечному течению времени. В античности считали, что Мать-Луна рождает вечную жизнь души в то время, как Мать-Земля лишь поддерживает существование человеческой оболочки и перерабатывает останки.

Цифра семь также непосредственно связана с Луной, неся сходные вибрации. Семерка – число интуиции, жертвенности, мистики, одиночества, таинственности и затененности. Понедельник же в семидневном счете времени связан с Луной не только в европейских языках (Moonday, Lundi). Первый день недели посвящался богу Луны в Вавилоне, звучал как «лунный» на хинди, японском и китайском языках.

Воздействие Луны на земную жизнь колоссально – в ее ведении находятся приливы и отливы, рост и развитие растений, смена настроений и всплески эмоций. Когда Луна растет, усиливается восприимчивость живых существ, и все растет гораздо лучше. Когда Луна убывает, наступает время накопления внутренних ресурсов, усиливается консерватизм во взглядах на окружающее. Женщины знают, что волосы, обрезанные в фазе растущей Луны, растут и быстрее, и пышнее. Земледельцы всегда высаживают в этот же период растения, которым требуется развитие наземной части – листьев и стеблей. У крестьян многих стран считалось, что незадолго до полнолуния хорошо растет трава. Русские крестьяне, кстати, по своему опыту знали, что хлеб сеять нужно «в полном месяце». Тогда он невысок, растет небыстро, но зерно будет отменное. Хлеб же, посеянный в новолуние, уродится быстро, будет высок, но колос окажется беден зерном.

Считается, что сила Луны достигает своего пика во время полнолуния. Именно тогда ей лучше всего приносить жертвы. В полнолуние Луна весела и полна жизни, она слышит обращенные к ней голоса. Люди же в это время испытывают сильное душевное волнение. Пожарные утверждают, что в это время случается больше пожаров; полицейские говорят, что совершается больше преступлений, насилия и аварий на дорогах; медики клянутся, что во время полнолуния учащаются вспышки безумия, а после операций чаще случаются кровотечения. Предположительно, в этот же период рождается больше детей.

Вечноживущая Луна, проходя через цикл трансформаций, является лишь иллюзией бессмертия. Она всегда одинока и печальна, подобно китайской богине Чан-э, выпившей снадобье бессмертия, и замершей в бесконечном одиночестве на небосводе, где нет ни жизни, ни смерти. Греческий Эндимион обрел бессмертие, погрузившись в вечный сон – также застряв между жизнью и смертью. Другой греческий персонаж Титон, обретя бессмертие, не обрел молодости, и вынужден влачить существование в дряхлом теле, лишенном уже и яркости в жизни, и обновления в смерти. Жизнь протекает где-то глубоко в подсознании, в причудливых образах, рожденных памятью о былой активности. Происходит сохранение и консервация того, что когда-то было динамично, активно и живо. Но когда что-то консервируется и лишается развития, наступает застой. Луна – это и вечная изменчивость, это и движение через смерть и рождение. Поэтому душа должна находиться в постоянном движении, чтобы не зациклиться в повторяемости одних и тех же ощущений, т.е. не впасть в сон.

Изменчивость Луны и ее связь с жизненными процессами ассоциируется у многих народов с фазами человеческой жизни. Чаще всего это Луна-девушка, Луна-женщина и Луна-старуха, объединенные в образ Великой Матери. Человек может жить очень долго, но он не обладает бессмертием. Душа же его бессмертна, и ей требуется новые тела для воплощений и отработки своих задач. Поэтому единственно возможное Лунное бессмертие – это постоянное обновление, а именно – процесс рождения. Поэтому Луна выступает как Мать. Она растворяется во тьме, рождая новый месяц. Полная Луна у некоторых народов связывается с беременностью: в частности, считается, что девушка может забеременеть, долго смотря на Луну. Лунные богини также часто становятся, подобно Артемиде (в ипостасти Илифии), Изиде, Иш-чель помощницами в родах и покровительницами материнства.

Но Мать – это не только слепое обожание своего ребенка. Это - умение быть и милосердной, и жестокой, и мудрой одновременно. «Мы можем обратиться к Ней за чем угодно. Если нам нужно сочувствие, Она явится к нам как любящий, прощающий родитель. Если нам нужна сила воина, Она придет к нам Афиной, матерью воина, и будет стоять за нашей спиной, пока мы будем сражаться! И она придет к нам Афродитой, богиней любви, когда нам нужно привнести весенние желания и удовольствия в нашу жизнь.» Греки три ипостаси Луны объединяли в образе девственницы Артемиды, женственной Афродиты и мрачной колдуньи Гекаты. У кельтов образ Великой Матери распадается на три лика: девочка Нимуэ, хранительница дикой этики и чистой любви; женщина Мария, Мать всего сущего, творец жизни; старуха Ана – мудрый проводник через смерть и трансформацию. Р.Грейвс, исследователь мифологии Западной Европы, полагал, что новорожденная Луна была Белой богиней рождения и роста, полная – Красной богиней любви и сражений, старая Луна – Черной богиней смерти и прорицания.

Луна в астрологии – это интуиция и подсознание; привычки, уходящие в раннее детство; это мир, который человек считает своим, ощущая полную безопасность; это здоровье и его нарушения, особенно в области психики. Но при этом Луна – это и обманщик: она стирает грани, растворяя четкие очертания в сумеречном свете, делая черное и белое серым... Луна символизирует образ матери и женщины, которая поддерживает в трудных ситуациях, а также являет собой образ счастливого, уютного дома. Говоря о Луне мы описываем ее в знакомых терминах, пользуясь ею как символом для наиболее значимых в жизни человека понятий.

Символы Луны: полумесяц, Млечный Путь, цифра 7 (связь с космическими ритмами), река, молоко, дождь (текучесть, изменчивость), колыбель; рога коровы, заяц, сова. Цвета Луны: светло-изумрудный (отстраненность от внешнего, защищенность, легкая грусть, влажность), белый с зеленым (непосредственность, чистота передачи). Камни и металл Луны: лунный камень, жемчуг, изумруд, горный хрусталь, серебро.

Нептун - один из самых древних богов римского пантеона. Его отождествляли с богом греческой мифологии Посейдоном. В Древнем Риме 23 июля отмечали праздник в честь бога Нептуна, надеясь таким образом спасти урожай от засухи.
О происхождении этого бога почти ничего не известно, но не вызывает сомнений то обстоятельство, что Нептун всегда был связан с водой. В свите бога состояли такие божества, как Салация и Ванилия. Салация у римлян отождествлялась с греческими богинями Фетидой и Амфитритой.
В основном Нептуна почитали люди, которые так или иначе были связаны с морем: мореходы, торговцы, рыбаки. Этому богу приписывали также покровительство лошадям. В честь конного Нептуна устраивали празднества и конные соревнования.

Что рождается в воображении, когда мы начинаем представлять место, где существует обитель богов? В наших северных широтах, где властвуют долгие зимы, сразу чудится: далеко-далеко, где тепло и солнечно, на берегу синего моря, в стране, где нет ни холода, ни жары, и теплый, ласковый ветерок играет листвой деревьев… Где было то благословенное место, которое воспевали древние славяне, называя его Ирием, или скандинавы, называющие его Асгардом? Где была та прародина, которую называли Туле, Огигией, Гипербореей, Меропией, Садом Гесперид, Атлантидой, Арйана Вэджей, Авалоном, Меру?

Большинство мифов помещают жилище богов на севере. Но север - это же холод и вечные льды, и никакого намека на тепло.

Греческие мифы рассказывают о Гиперборее, расположенной далеко на севере, и вздымающейся ледяной вершиной из океана. Шесть месяцев длится там ночь, и шесть месяцев - день. Люди же жили там в "золотом веке", без трудов и забот, и умирали внезапно, погружаясь в легкий сон, и не зная не болезней, ни старости. По другой легенде, некогда бог океанов Посейдон подал своему сыну Атласу остров, который вскоре ушел под воды океана. По некоторым версиям, гиперборейцы это ни кто иные, как обитатели легендарной Атлантиды.

Так может легендарная страна богов скрывается где-то подо льдами, уничтоженная внезапно наступившим похолоданием, а человеческие сказания донесли до нас лишь отзвук давно минувших времен, когда климат был иным, равно как и другими были территории, заселенными неизвестными, "доледниковыми" племенами.

Наступающий ледник вытеснил предков индоевропейцев из областей Приполярья, заставляя их отступать все дальше и дальше от первоначальных мест обитания. Не это ли послужило основой для авестийского описания рая на Земле, называемого Арйана Вэджа - не правда ли созвучно с Ирием? Это было мифическое место рождения ариев, отличавшееся мягким климатом и изобильностью садов, но превращенное злым дьяволом в безжизненную землю, погребенную под слоем снега и скованную морозом. Тьма закрыла небо, и погибли все те животные и растения, которые не были спасены в подземном убежище - варе, построенном знавшим о грядущем страшном похолодании мудрецом Йимой.

Катастрофическое похолодание, произошедшее 13-11 тыс. лет назад, оставило множество следов вдоль Полярного Круга. Там было обнаружено несметное количество туш крупных животных - носорогов, антилоп, лошадей, бизонов, мамонтов и саблезубых тигров. Причем, их смерть была почти мгновенной… В желудках были найдены травы, колокольчики, лютики. Губительный холод пришел с ужасающей быстротой. В "Авесте" это отзывается жутким эхом преданий о том, как земля, где лето длилось семь месяцев, за одну ночь превратилась в покрытое льдом и снегом кладбище. Долгая зима воцарилась на благодатной земле. В славянской мифологии повествуется о долгой зиме после похищения Лады-Весны. Тогда во всем мире утвердилась тьма, а после нее и холод. Лед и снег царили повсюду. Для живших в раю это стало концом эпохи их благоденствия (см. также статью Память глобальных катастроф).

Идея, что вокруг Северного полюса некогда лежал континент, имеет ряд подтверждений. До нашего времени дошли географические карты, скопированные с более ранних оригиналов, вплоть до карт 4 в. до н.э., и на которых не только очертания материков указаны с современной точностью, но и расстояние между ними. (Для четкого построения географической карты необходимо умение определять широту и долготу. Широта вычисляется легко, но вот приборы для определения долготы изобрели лишь в 18 веке. Карты же, о которых говорится выше, датируются 16 веком).

Чем же еще интересны эти карты, помимо их точности? На них изображены свободные ото льда берега Антарктиды (еще неоткрытой в тот период), совпадающие по особенностям рельефа с данными современной (!) сейсмической разведки. На одной из карт в центре материка, лежащего вокруг Северного полюса, изображается гора, от которой четырьмя потоками уходят в океан реки, напоминая о том, что именно так во многих мифах изображался центр Мира. Не это ли описывается во многих легендах?

"Веды" рассказывают, что далеко на севере плещутся волны Молочного океана, и посреди него лежит большой остров, называемый Белый (Шветадвипа). Рядом же, в центре мира стоит гора Меру, сияющая всеми склонами, словно драгоценный алмаз, и боги живут там. Солнце и звезды ходят над Меру на небосклоне по кругу слева направо… В Меру же день и ночь составляют целый год (надо полагать, полярный).

Русские сказания повествуют, что на солнечном острове посреди Океана, на горе Алатырской распустился Ирийский сад. Солнце там светит, не заходя, полгода, а полгода - отдыхает в сумраке. Молочные реки в этом краю текут к Белому морю.

В "Авесте" в Арйана Вэджа Солнце, Луна и звезды восходят только раз в году, и только раз заходят, и год - это одна ночь и один день.

Кельты, описывая свой Другой Мир, также указывают на север, где среди сверкающих волн моря скрывается остров, где жили боги, и куда могли попасть и люди. Но как узнать туда дорогу? Очень просто, "держи путь к истинному солнцу, к гигантской ледяной горе…" В отличие от мифов других народов, кельты помнили времена, когда этот остров был посещаем, а друиды приносили свое знание оттуда. общаясь там со своими Старшими.

В легендах о Граале описывается священный остров Монсальват, расположенный "на дальних рубежах". Его скала вздымается высоко в небо, окруженная со всех сторон морем в недосягаемости.

Изучая карты, ученые зашли в тупик, столкнувшись с взаимоисключающими фактами. Геологи считают, что Антарктида, нарисованная на картах, выглядит так, словно ледник еще не коснулся ее, а этот период отстоит от нас во времени на миллионы лет. С другой стороны, принято считать, что в такие далекие времена вообще не существовало человеческих существ. Старейший же человек (вернее, его незначительные фрагменты), найденные археологами, датируется 113 000 г. до н.э. Полностью же соответствующие современным внешним параметрам люди появились уже 50 000 лет назад.

По одной из гипотез, Антарктида находилась гораздо севернее, вне пределов полярного круга. Континент занял свое нынешнее положение в результате катастрофического смещения земной коры, а ледовая шапка наросла на ней в течение нескольких тысяч лет. В этом случае, катаклизм мог произойти 15 тысяч лет назад, и уже существовала цивилизация, способная создать карту умирающей Антарктиды. Небольшое расхождение, присутствующее в картах, дает ощущение, что Антарктида пристально исследовалась в то время, когда ледовая шапка разрасталась от центра к периферии, сковав к 4 000 году до н.э. все побережье.

А что же люди? Люди постоянно вынуждены были перемещаться. Они бежали прочь, ища теплые края, где жизнь была бы по-прежнему комфортна. Материковый ледник, покрывавший значительную часть Европы до Урала, заставлял уходить все дальше и дальше. В "Авесте" Ахура Мазда указывает людям путь спасения от надвигающихся страшных холодов - движение по "дороге солнца". Тем, кто желает спастись, надо было идти так, чтобы восход был по левую руку, а заход - по правую, т.е. идти надо было от севера к югу.

Когда же ледник начал отступать (окончательно он погрузился в океан в 12-12 вв. до н.э.), люди, храня память о Рае их предков и месте, где обитали боги, устремились назад, на приарктические земли, вновь заселяя обширные, освобожденные ото льда области. Те же, кто навсегда покинул свою Прародину, и в поиске лучшей доли продолжали движение на юг, сохраняли предания о уже становившейся сказочной земле. Так, в заучиваемых наизусть и передаваемых из поколения в поколение брахманами текстах Вед содержатся описания, удивительно похожие на описания мест Приполярья.

Одиссей (греч. Οδυσσεύς, "сердитый", "гневный"), Улисс (лат.Ulixes), в греческой мифологии царь острова Итака, один из предводителей ахейцев в Троянской войне. Он знаменит своим хитроумием, ловкостью и удивительными приключениями. Отважного Одиссея иногда считали сыном Сизифа, который соблазнил Антиклею ещё до брака с Лаэртом, а по некоторым версиям, Одиссей — внук Автолика, "клятвопреступника и вора", сына бога Гepмеса, унаследовавший их ум, практицизм и предприимчивость.
Агамемнон, предводитель греков, возлагал большие надежды на изобретательность и ум Одиссея. Вместе с мудрым Нестором Одиссею было поручено уговорить великого воина Ахилла принять участие в Троянской войне на стороне греков, а когда их флот застрял в Авлиде, именно Одиссей обманом убедил жену Агамемнона Клитемнестру отпустить в Авлиду Ифигению под предлогом ее бракосочетания с Ахиллом. В действительности же Ифигения предназначалась в жертву Артемиде, которая иначе не соглашалась обеспечить греческим кораблям попутный ветер.
Это Одиссею пришла в голову затея с Троянским конем, принесшая ахейцам победу. Греки сделали вид, что сняли осаду с города, и вышли в море, оставив на берегу огромного пустотелого коня, внутри тела которого спрятался отряд воинов под предводительством Одиссея. Троянцы, радуясь уходу ахейцев, втащили коня в город. Одиссей в пещере циклопа Полифема
Якоб Йорданс, 1630

Одиссей и сирены
Джон Уильям Уотерхаус, 1891 Они решили преподнести статую в дар Афине и обеспечить городу покровительство богов. Ночью через потайную дверцу из коня высыпали вооруженные ахейцы, перебили стражу и открыли ворота Трои. Отсюда древняя поговорка: "Бойся ахейцев (данайцев), дары приносящих", и выражение "Троянский конь". Троя пала, но жестокая резня, учиненная греками, вызвала сильнейший гнев богов, особенно Афины, ведь любимицу богов Кассандру изнасиловали в ее святилище.
Странствия Одиссея были любимой историей греков и римлян, которые называли его Улиссом. Из Трои Одиссей взял курс на Фракию, где потерял много людей в сражении с киконами. Затем буря отнесла его к земле лотофагов ("питающихся лотосом"), чья пища заставляла пришельцев забыть о родине.
Позже Одиссей попал во владения циклопов (киклопов), оказавшись пленником одноглазого Полифема, сына Посейдона. Однако Одиссей и его спутники сумели избежать неминуемой гибели. На острове повелителя ветров Эола Одиссей получил подарок — мех, наполненный попутными ветрами, но любопытные мореходы развязали мех и ветры разлетелись во все стороны, перестав дуть в попутном направлении.
Затем на корабли Одиссея напали лестригоны, племя великанов-людоедов, но герою удалось добраться до острова Эя, владения волшебницы Цирцеи (Кирки). С помощью Гермеса Одиссей смог заставить волшебницу вернуть человеческий облик членам его команды, которых она превратила в свиней. Далее, по совету Кирки, он посещает подземное царство мертвых, где тень слепого прорицателя Тиресия предупреждает отважного Одиссея о грядущих опасностях.
Покинув остров, корабль Одиссея поплыл мимо побережья, где сладкоголосые сирены своим дивным пением завлекали моряков на острые скалы. Герой приказал спутникам залепить уши воском, а себя привязать к мачте. Счастливо миновав блуждающие скалы Планкты, Одиссей потерял шесть человек, которых утащила и сожрала шестиголовая Скита (Сцилла). На острове Тринакия, как и предсказывал Тиресий, голодные путешественники соблазнились тучными стадами бога солнца Гелиоса. В наказание эти моряки погибли от бури, насланной Зевсом по просьбе Гелиоса.
Цирцея и Одиссей
Джон Уильям Уотерхаус 1891

Пенелопа, ждущая Одиссея
Джон Уильям Уотерхаус, 1890 Оставшийся в живых Одиссей чуть не был проглочен чудовищным водоворотом Харибдой. Обессилевшего от истощения, его прибило к острову волшебницы Калипсо, которая выходила его и предложила вступить в брак. Но даже перспектива бессмертия не соблазнила Одиссея, рвавшегося на родину, и через семь лет боги заставили влюбленную нимфу отпустить путешественника. После очередного кораблекрушения Одиссей, с помощью Афины приняв вид нищего старика, вернулся домой, где долгие годы его ждала жена Пенелопа. Осаждаемая знатными женихами, она тянула время, объявив, что выйдет замуж, когда закончит ткать саван для своего свекра Лаэрта. Однако по ночам Пенелопа распускала сотканное за день. Когда служанки раскрыли ее тайну, она согласилась выйти замуж за того, кто сможет натянуть тетиву боевого лука, принадлежащего Одиссею. Испытание выдержал неизвестный нищий старик, который, сбросив рубище, оказался могучим Одиссеем. После двадцати лет разлуки герой обнял свою верную Пенелопу, которую Афина перед встречей наградила редкой красотой.
По некоторым версиям мифа, Одиссей, неузнанный, пал от руки Телегона, своего сына от Цирцеи (Кирки), по другим — мирно почил будучи в преклонном возрасте.

Нынешний мир — пятый по счету. В первом мире жили три существа, обитавшие во тьме: Первый Мужчина, Первая Женщина и Койот. Но первый мир был слишком мал и темен, чтобы жить в нем счастливо, поэтому обитатели его взобрались во второй мир, где были Солнце и Луна. Восток был черным, запад — желтым, юг — синим, а север — белым. Иногда чернота с востока распространялась и накрывала весь мир. Когда три первых существа попали во второй мир, Солнце попыталось заняться любовью с Первой Женщиной. Женщина отказалась, и возникла ссора. Койот понимал подобные вещи и созвал всех людей с четырех сторон света.
Он посоветовал им перебраться в третий мир, широкую и привольную землю. Взобравшись в третий мир, люди убедились в том, что Койот дал хороший совет: новая земля была поистине прекрасна. Здесь их приветствовали горные люди. Горные люди предупредили новых жителей, что они будут жить в мире и спокойствии, если они не побеспокоят, водяную змею, Тиехолтсоди.

Но стоило только сказать Койоту не делать чего-либо, как он обязательно это делал. Им овладело любопытство, - и он отправился к морю. Там он нашел играющих детей водяной змеи Тиехолтсоди, и они так понравились ему, что он схватил их и побежал прочь. Тиехолтсоди очень рассердился и принялся разыскивать своих детей по всему миру, но напрасно. Тогда он решил наслать на мир наводнение, чтобы утопить вора.

Когда вода поднялась, люди стали думать, как спастись от потопа. Призвав на помощь волшебство, они принесли четыре горы с четырех сторон света и поставили их одну на другую. Но вода продолжала прибывать и покрыла сначала первую гору, потом вторую и третью; люди столпились на вершине четвертой горы, думая, что же им делать. Они посадили огромный тростник, он вырос и достал до неба. Вода уже плескалась у них под ногами, но в последний момент люди успели перебраться в четвертый мир. Последним поднялся по тростнику индюк; и по сей день перья у него в хвосте белые, потому что вода потопа смыла с них краски.

Четвертый мир был еще больше третьего. Но он оказался туманным и тусклым. Через этот мир протекала великая река. Люди жили к северу от реки, а души людей в форме животных — к югу.

Прошло немного времени, и люди начали ссориться между собой. Мужчины постоянно спорили с женщинами из-за пустяков. Мужчины и женщины все время пытались доказать друг другу, что они главнее. Женщины утверждали, что если бы их не было на свете, то все бы давно умерли: в конце концов, ведь именно они сажают пшеницу и убирают урожай, они делают одежду и рожают детей. Мужчины возражали, говоря, что они важнее: ведь мужчины исполняют обряды, благодаря которым вырастает хороший урожай, они пашут землю, охотятся, строят дома и зачинают детей. Кроме того, они защищают деревни от нападения. Женщины, в свою очередь, утверждали, что они плетут корзины, готовят пищу и охраняют огонь. Спор так и не решился, и мужчины решили покинуть свои дома на четыре года.

Но в эти четыре года ни мужчины, ни женщины не были счастливы. Ведь мужчины и женщины были созданы для того, чтобы быть вместе, несмотря на все различия между ними, и в разлуке они поняли это. Ведь женщины не знали ни ритуалов, ни того, как пахать землю, поэтому пшеница плохо росла и пищи стало не хватать. Женщины не знали, что делать, потому что они не умели охотиться.

Но мужчины оказались не в лучшем положении, чем женщины. За четыре года они стали раздражительными. Не представляя себе, как делать шерсть, мужчины износили свою одежду до лохмотьев, и солнце стало палить их кожу, а в холодную погоду они ужасно мерзли. И хотя они знали ритуалы и умели пахать землю, у них не было пшеницы, потому что они не знали как возделывать посевы и собирать урожай. И хотя они умели охотиться, вскоре они заболели и зубы у них выпали, потому что им приходилось жевать сырое мясо: ведь они не умели готовить пищу. А хуже всего было то, что они лишились радости смотреть на игры маленьких детей.

Так мужчины и женщины поняли, что друг без друга они несовершенны и что никто из них не главнее. Женщины решили взглянуть по-иному на то, что они считали «недостатками» мужчин, а мужчины «простили» женам их недостатки. Когда они, в конце концов, воссоединились, наступил мир и счастье — и в тот первый год их новой совместной жизни родилось много-много детей.

Однако мирная жизнь продолжалась недолго: ведь дети Тиехолтсоди до сих пор оставались у Койота. Потоп, который Тиехолтсоди наслал на третий мир, был так могуч, что воды поднялись в четвертый мир, и почва размягчилась. Людям угрожал новый потоп, и они снова нагромоздили друг на друга четыре горы, вырастили огромный тростник и вскарабкались в пятый мир, где мы и живем до сих пор.

Первым в этот мир попал бобер. Он вернулся с неутешительными новостями: все, что он увидел, оглядевшись по сторонам в пятом мире, — это дно огромного озера. Тогда люди послали в пятый мир саранчу, чтобы она поднялась на поверхность озера.

На поверхности воды плавали два лебедя, стражи пятого мира. Они сказали саранче, что не пропустят в пятый мир никого, кто не пройдет испытания. Испытание состояло в том, чтобы проглотить стрелу, вытащить ее через задний проход, затем снова засунуть в задний проход и вытащить изо рта. Саранча прекрасно поняла, что почти никто из животных не выживет после такого испытания. Но она была хитрой и сумела обмануть лебедей: она знала, что может протащить стрелу через свою грудную клетку без всякого вреда. Более того, было очевидно, что лебеди никогда прежде не видели саранчи.

Итак, саранча, к удивлению лебедей, протянула стрелу сквозь свою грудную клетку. А потом она предложила лебедям проделать то же самое, что, естественно, было бы для них смертельно. Лебеди знали, что это было бы самоубийством, и, поразившись отваге и «колдовским способностям» саранчи, разрешили людям четвертого мира войти в пятый.

Спасшись от двух потопов, произошедших из-за того, что Койот украл детей Тиехолтсоди, люди не хотели, чтобы то же несчастье обрушилось на них и в пятом мире. Поэтому они приказали Койоту вернуть детей водяной змее. Койот подчинился, и Тиехолтсоди успокоился.

Выйдя в пятый мир, люди оказались на острове посреди огромного озера. Они стали молиться Духу Тьмы, и тот вырыл канаву, чтобы отвести воду; в наши дни эта канава называется рекой Колорадо. Потом люди помолились четырем ветрам и попросили их, чтобы они дули днем и ночью и высушили почву на их острове. На небе появились Солнце и Луна, и люди четыре дня смотрели, как Солнце поднимается на свое место на небе.

Но добравшись до положенного места, Солнце остановилось, не желая больше двигаться. Возникла угроза, что весь мир сгорит. Тогда вперед вышла жена великого вождя и сказала, что ей приснился сон, будто Солнце не станет двигаться; пока не умрет человек. И она предложила себя в жертву. Люди с грустью размышляли, куда ушел ее дух; наконец, какой-то человек однажды заглянул в яму и увидел, что женщина сидит там довольная и расчесывает волосы. И с тех пор каждый день должен умирать один человек, чтобы Солнце продолжало двигаться.